Годом своего духовного рождения М. А. Волошин считал 1900-й — "стык двух столетий", "когда явственно стали прорастать побеги новой культурной эпохи, когда в разных концах России несколько русских мальчиков, ставших потом поэтами и носителями ее духа, явственно и конкретно переживали сдвиги времен". "То же, что Блок в шахматовских болотах, а Белый у стен Новодевичьего монастыря", Волошин "переживал в те же дни в степях и пустынях Туркестана, где водил караваны верблюдов". Вдохновленные Вл. Соловьевым эсхатологические чаяния нового века явились исходным толчком странствий духовно гостеприимного поэта, художника, литературно-художественного критика по различным историческим эпохам и культурам. Эллинская древность и Рим, европейское средневековье и Возрождение, культура Востока и новейшие достижения искусства Запада — все манит и влечет Волошина, его творческий гений хочет "все видеть, все понять, все знать, все пережить". "Поэт, соблазненный всеми облачениями и всеми масками жизни: порхающими святыми барокко и штейнеровскими идолослужениями, загадками Маллярмэ и каббалистическими формулами замков, неотмыкающими ключами Апокалипсиса и дендизмом Барбэ д'0рвильи", — таким представал он Илье Эренбургу.
М. А. Кириенко-Волошин родился в Киеве в семье юриста. Его детские и отчасти гимназические годы прошли в Москве, там же он поступил на юридический факультет (занятия были прерваны из-за участия в студенческих волнениях, добровольной "ссылки" в Среднюю Азию, а затем отъезда в Париж). В 1893 г. мать поэта, Елена Оттобальдовна, приобрела земельный участок в Коктебеле. Пустынный суровый берег Восточного Крыма, хранящий множество культурных напластований (тавры, скифы, печенеги, греки, готы, гунны, хазары), легендарная Киммерия древних — все это оформилось в своеобразную неповторимую киммерийскую тему в поэзии и живописи Волошина. Построенный в 1903 г. в Коктебеле дом постепенно превратился в один из уникальных культурных центров — колонию для людей искусства. В разное время здесь жили: А. Н. Толстой, М. И. Цветаева, В. Я. Брюсов, И. Г. Эренбург, Андрей Белый, А. Н. Бенуа, Р. Р. Фальк, А. В. Лентулов, А. П. Остроумова-Лебедева и многие, многие другие.
В 1903 г. Волошин быстро и легко знакомится с кругом московских символистов (В. Я. Брюсов, Андрей Белый, Ю. К. Балтрушайтис) и петербургских художников "Мира искусства", в 1906 — 1907 гг. он близок к петербургскому литературному салону — "башне" Вяч. Иванова, в 1910-е годы примыкает к редакции журнала "Аполлон". Миролюбивый и открытый для общения, он, однако, остро ощущал свою обособленность в любой литературно-художественной среде. Редактор "Аполлона" С. К. Маковский вспоминал, что поэт всегда "оставался чужаком по своему складу мышления, по своему самосознанию и по универсализму художнических и умозрительных пристрастий".
В культурной ориентации Волошина важное место занимает Франция. Весной 1901 г. он отправился в Европу учиться "художественной форме — у Франции, чувству красок — у Парижа, логике — у готических соборов, средневековой латыни — у Гастона Париса, строю мысли — у Бергсона, скептицизму — у Анатоля Франса, прозе — у Флобера, стиху — у Готье и у Эредиа". В Париже он входит в литературные и художественные круги, знакомится с европейскими представителями нового искусства (Р. Гилем, Э. Верхарном, О. Мирбо, О. Роденом, М. Метерлинком, А. Дункан, О. Рэдоном). О новейшем искусстве Франции читатель узнавал из корреспонденции Волошина в "Руси", "Окне", "Весах", "Золотом руне", "Перевале". Его переводы познакомили русскую публику с творчеством X. М. Эредиа, П. Клоделя, Вилье де Лиль Адана, Анри де Ренье.
Первая публикация восьми его стихотворений, подвергшихся редакторской правке П. П. Перцова, появилась в августовском номере "Нового пути" за 1903 г. 3. Н. Гиппиус, для которой критерием истинной поэзии были стихи-молитвы, увидела в Волошине "поэта-коммивояжера", "отличающегося необыкновенной легкостью". В 1906 г. поэт предложил издать книгу стихов "Годы странствий" М. Горькому, в последующие годы то сборник "Звезда-полынь", то "Ad Rosam" анонсировался издательством Вяч. Иванова "Оры". Ни один из этих планов не был реализован. Наконец, в 1910 г. издательство "Гриф" выпустило в свет "Стихотворения" — итог десятилетней поэтической деятельности (1900 — 1910). В. Я. Брюсов сравнил их с "собранием редкостей, сделанных любовно просвещенным любителем-знатоком". "Живопись, — заметил Вяч. Иванов, — учила его видеть природу; книги о тайном знании — ее слышать; творения поэтов — петь... Таково было великолепное ученичество ученика мудрецов и художников, не научившего странника в миру" одному — таинству Жизни". М. Кузмин указал на "своеобразную таинственность переживаний" и "большое мастерство, не похожее на приемы других художников". В качестве недостатков сборника назывались замкнутость в тесном кругу своих переживаний, перегруженность стиха, пристрастие к слишком красочным эпитетам.
Три последующих сборника: "Anno mundi ardentis. 1915" (1916), "Иверни" (1918) и "Демоныь глухонемые" (1919) — отразили эпоху социальных катаклизмов (первая мировая война. Февральская и Октябрьская революции). Теперь судьбы мира и судьба России выдвигаются поэтом на первый план. Стараясь понять происходящее, он часто обращается к историческим и мифологическим параллелям. Его поэтический голос обретает пророческий накал. Известна мужественная и гуманная позиция Волошина во время гражданской войны: он спасает людей от жестокости расправ, невзирая ни на их убеждения, ни на принадлежность к белым или красным. Белый, посетивший поэта в 1924 г. в Коктебеле, писал: "Я не узнаю Максимилиана Александровича. За пять лет революции он удивительно изменился, много и серьезно пережил... с изумлением вижу, что "Макс Волошин стал ..Максимилианом"; и хотя все еще элементы "латинской культуры искусств" разделяют нас с ним, но в точках любви к современной России мы встречаемся, о чем свидетельствуют его изумительные стихи. Вот еще "старик" от эпохи символизма, который оказался моложе многих "молодых"".